Пожалуй, после Андреевской церкви самым известным домом Андреевского спуска в Киеве считается Замок Ричарда Львиное Сердце, либо попросту “Ричард”. Прижилось это название с легкой руки Виктора Платоновича Некрасова, которому принадлежит первенство в открытии самого Андреевского спуска широкой общественности.

Дом этот изначально окутывает некая пелена загадочности и таинственности. Первоначально дом в стиле английской неоготики планировали построить в Санкт-Петербурге на Аптекарском острове для работников министерства внутренних дел. Чертежи фасадов при этом были обнародованы в журнале “Строитель”. В конечном итоге столичный проект остался лишь на бумаге. А вот в Киеве приблизительно в это же время появляется здание с фасадами, которые удивительно похожи на опубликованные в журнале.

Владельцами этой усадьбы до 1819 года были киевские мещане Леонтий и Мария Линчевские, от них она перешла к их зятьям – Адаму Гловацкому и Михаилу Саченко. С 1881 года усадьбой владели священник Григорий Михайлович Крыжановский и его дочь Надежда Ящуржинская, а с 1889 –Антон Маленко. В 1902 году часть усадьбы Маленко выкупил строительный подрядчик Дмитрий Орлов – сын киевского купца Бориса Орлова.

Строительство дома уже подходило к концу, когда из-за небрежности рабочих случился пожар. Газеты писали: „Здание внутри было сплошь залито пламенем, которое вырывалось огромными языками. Нечего было и думать о спасении пылавшего дома. Он был сверху донизу объят огнем, пылала башня на доме, и к небу высоко поднялся огромный столб пламени. Огонь очень ярко освещал всю местность, пламя отражалось на золоченных куполах церквей, стекла окон домов казались раскаленными, огонь отражался в реке. Через час с грохотом стали рушиться потолки и перегородки, затем обрушилась вниз крыша, и еще бешенее заклокотало пламя. Редкое зрелище привлекло многотысячную толпу, которая запрудила Андреевский спуск и прилегающие улицы. Пламя стало утихать к трем часам ночи, а окончательно огонь прекратился к семи часам утра. Сильно опасались, что башня над домом рухнет на улицу, но, к счастью, она рухнула внутрь пожарища. От дома остались лишь почерневшие и треснувшие капитальные стены”.

1 августа 1911 года Дмитрий Борисович был убит на трассе в районе города Благовещенска, когда вез деньги для расчета с рабочими. Малолетние дети и незавершенный дом остались на попечении вдовы, которая стала правопреемницей всех дел покойного супруга и должна была либо завершить начатое, либо идти по миру с протянутой рукой. Рискуя потерять последнее, она решилась взять крупную ссуду и ко всеобщему удивлению завершила строительство. Так на Андреевском спуске появился дом-красавец под №15. Его необычные архитектурные формы должны были привлечь внимание квартиросъемщиков и позволяли назначить высокие цены за квартиры.

Благодаря столь внушительной сумме вдова Орлова рассчиталась со всеми долгами и займами. Все закончилось вроде бы благополучно, но вдова, как гласит легенда, пожалела денег при расчете со строителями. И те в отместку применили в доме старый и испытанный прием внесения в систему вентиляции и печного отопления каких-то известных лишь им изменений.

Результатом этой несложной процедуры стали жуткие шумы и стоны во всех коммуникациях. Жильцы, которые поспешили въехать в новый престижный дом, испытывали невыносимые страдания от подобного стресса. Но рынок тем и хорош, что на любой товар всегда найдется свой покупатель. Таким образом, комнаты в воющем строении заняли под мастерские многочисленные киевские художники украинской школы. Здесь открываются ателье-мастерские внучатого племянника Тараса Шевченко, известного художника Фотия Красицкого, прекрасного акварелиста Григория Дядченко, модного скульптора Федора Балавенского, художника-педагога Ивана Макушенко.

И уже в наше время, после отселения жильцов в 1983 году, Замок преподнес еще один сюрприз. Рабочие, готовившие дом к реконструкции, выносили строительный мусор, в том числе и старые мраморные ванны. Одна из них, то ли из квартиры № 12, принадлежавшей в свое время С.Т.Голубеву, то ли из квартиры № 14 гласного Городской Думы В.А.Смирнова, была слишком тяжелой. Чуть позже выяснилось, что состояла она из двух стенок, плотно заполненных… царскими червонцами.

Дмитрий Шлёнский
директор Музея Одной Улицы