В конце ХІХ века государство не имело монополии на железные дороги, а многие важные железнодорожные магистрали строились частными компаниями, хотя и при активном содействии правительства.
Путешествие по железной дороге сильно отличалось от современного. Невозможно было сразу взять железнодорожный билет до конечной станции, если она была на другой железной дороге. Каждая железная дорога имела свои билеты и свою кассу, даже казенные железные дороги продавали билеты только на «свои» станции. Не было и вагонов прямого сообщения, при переходе на другую дорогу нужно было обязательно пересаживаться и покупать новый билет.
Пассажирские вагоны различались по окраске: вагоны первого класса были синего цвета, второго – желтого, третьего – зеленого. Купе в вагонах не было нигде, в первом классе вместо скамеек были диваны, обитые малиновым плюшем, во втором диваны были обиты серым сукном, в третьем классе были твердые скамейки со спинкой. Проезд в первом классе был в два раза, а во втором классе в полтора раза дороже, чем в третьем.
Не было ни спальных вагонов, ни плацкарт, нумерованных мест в вагонах обычных поездов тогда не существовало. При подходе поезда пассажиры бросались к любому вагону и занимали первое попавшееся место. Никаких подъемных верхних полок не было, не отделялось стенкой и одно купе от другого. Посреди вагона, а иногда в конце, стояла железная печь, которая топилась дровами. Зимой в поезде работал специальный истопник, а дрова лежали тут же, возле печи. Вагоны освещались плохо: в фонарях, висевших в начале и в конце вагона, горело по одной стеариновой свече. Иногда горела только одна свеча на весь вагон, так как экономия на свечах была побочным доходом кондукторов. «В вагон вошел кондуктор, зажег в фонарях свечи и задернул их полотняными занавесками. Сетки с наваленными в них чемоданами, узлами и шляпами, фигуры пассажиров, которые или спали, или равномерно и безучастно вздрагивали, сидя на своих местах, печь, стенки диванов, складки висящих одежд», – так описывал А. Куприн свое путешествие.
В Киев первый поезд пришел 17 февраля 1870 года по только что построенному железнодорожному мосту с левого берега Днепра. Перед глазами пассажиров открывалась невиданная по красоте панорама киевских гор и златоверхих храмов.
«Помню, как мальчишкой я подъезжал к Киеву, – вспоминал Илья Эренбург. – Поезд останавливался на каждой станции, не торопился, и названия станций были странные – Бобрик, Бобровица, Бровары. Потом начинались пески; мне они казались Сахарой. Я высовывался из оконца. Киев показывался внезапно – купола Лавры, сады, широчайший Днепр с островками, на которых зеленели деревья. Поезд долго грохотал на мосту…»
«Я жадно и с благоговением смотрел на высокий киевский берег над Днепром, через который мы проезжали, через Днепр, воспетый Гоголем. А на высоком берегу возле самого железнодорожного полотна высился золотыми куполами Выдубицкий монастырь», – описывал тот же великолепный вид Леонид Карум, муж Варвары Булгаковой.